Необыкновенно страшно бывает, это когда за тобой гонятся, а кругом при этом ничего не видно;
куда бегут, сколько их всего, и вообще, понять даже, кто кого и за что преследует.
А тут ещё, к тому же, и спрятаться не представляется случая.

Но страшны бывают самые первые минуты, пока лихорадочно подбираешь алгоритм собственного поведения,
наводишь пространственную ориентацию, и пытаешься определить своё место в условиях быстро надвигающейся
опасности, при неимоверно резко меняющейся обстановке;
фактически неизвестных угловых скоростях всех активнейших участников передвижения по пересечённой местности,
с неопределённым коэффициентом на упреждение собственного тактического отхода,
и это, надо учесть, при недостаточной видимости в любом из не выбранном пока направлении.

Потом страх, так и не дождавшись от тебя никакой, сколь-нибудь значимой информации, заметь, сам вставляет самую высокую,
повышенную передачу, всё-равно ведь тебе деваться совсем некуда,
и бросает тебя уже впереди всех, прям прямиком через веками нехоженые болота, через бугры и кочки,
в авангарде неизвестно от куда и куда мчащейся серой массы, увлекая врага за собой на самую верную его погибель.

Затем страх неожиданно покидает тебя, даёт отдышаться и перевести дух. А ты ещё долго потом вслушиваешься,
как они там, те, неизвестно кто, что из кромешной, непроходимой тьмы о помощи напрасно кого-то ещё взывают.

Страх, и надо сказать об этом обязательно всем, вещь, сама по себе очень полезная. Я бы сказал даже, продуктивная.
А силы-то какие при этом, лошадиные концентрирует.